Воспоминания о людях имеют характер обрывочный. Запахи, песни, визуализации. Изредка вещи и тактильные ощущения. Мы живем в квартире точь в точь как на Весенней, но, видно, перегорело и стухло, другие мысли. Нет страха потери, сковывающего по рукам и ногам, нет отчаянности, злости. Просыпается чувствительность, наворачиваются слезы не от испуга - от "В старой Англии". Шкаф полнится книгами: Горин, Оруэлл, Моррисон, Макаревич, хозяйская книга про чешского кротика с картинками. Я не готовлю, только убираюсь время от времени. Смех, звон, первый сезон "Улиц разбитых фонарей", первый "Участок", "Теория запоя". Непередаваемый смех менто-феи с лицом Шнура. Пять минут до остановки, еще пять до работы на любом попутном транспорте. Когда-то я думала, что вернувшись к первоначальному состоянию, доуниверскому, я буду спокойнее и счастливее. В итоге, мы стали совершенно другими и близко не напоминаем тех, какими встретились, но именно в этом состоянии я кажусь себе гармоничнее всего. Мне тепло, спокойно и я счастлива.