Вадим Егоров - Облака (памяти школьников выпуска 1941 года)Вадим Егоров - Облака (памяти школьников выпуска 1941 года)
Над землёй бушуют травы,
облака плывут, как павы.
А одно, вон то, что справа,-
это я...
это я...
это я...
И мне не надо славы.
Ничего уже не надо
мне и тем, плывущим рядом.
Нам бы жить - и вся награда.
Нам бы жить,
нам бы жить,
нам бы жить -
а мы плывем по небу.
Эта боль не убывает.
Где же ты, вода живая?
Ах, зачем война бывает,
ах, зачем,
ах, зачем,
ах, зачем,
зачем нас убивают?..
А дымок над отчей крышей
всё бледней, бледней и выше.
Мама, мама, ты услышишь
голос мой,
голос мой,
голос мой -
всё дальше он и тише...
Мимо слез, улыбок мимо
облака плывут над миром.
Войско их не поредело, -
облака,
облака,
облака...
И нету им предела!
Валентин Гафт - ХУЛИГАНВалентин Гафт - ХУЛИГАН
Мамаша, успокойтесь, он не хулиган.
Он не пристанет к Вам на полустанке.
В войну (Малахов помните курган?)
С гранатами такие шли под танки.
Такие строили дороги и мосты,
Каналы рыли, шахты и траншеи.
Всегда в грязи, но души их чисты.
Навеки жилы напряглись на шее.
Что за манера - сразу за наган?!
Что за привычка - сразу на колени?!
Ушел из жизни Маяковский-хулиган,
Ушел из жизни хулиган Есенин.
Чтоб мы не унижались за гроши,
Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,
Ушел из жизни хулиган Шукшин,
Ушел из жизни хулиган Высоцкий.
Мы живы, а они ушли Туда,
Взяв на себя все боли наши, раны.
Горит на небе новая звезда -
Ее зажгли, конечно, хулиганы.
(Венок Высоцкому. Стихи. Сборник посвящений.
Ангарск: А/О "Формат", 1994.
Составитель Повицкий И.Л.)
Борис СмоленскийБорис Смоленский
Я сегодня весь вечер буду,
задыхаясь в табачном дыме,
мучиться мыслями о каких-то людях,
умерших очень молодыми,
которые на заре или ночью
неожиданно и неумело умирали,
не дописав неровных строчек,
не долюбив, не досказав, не доделав
Финальная ария из «В начале мая»Финальная ария из «В начале мая»
Живым поверка, павшим слава,
Салютов гром и тишина.
Победу празднует держава,
надев цветы и ордена.
И только мальчики с портретов,
Как много лет тому назад,
Не увидавшие победы,
На матерей своих глядят.
Такой уж день,дела такие,
со счастьем боль не в проворот.
Творец Истории России,
Победу празднует народ
Андрей Вознесенский — Неизвестный - реквием
в двух шагах, с эпилогомАндрей Вознесенский — Неизвестный - реквием
в двух шагах, с эпилогом
Памяти лейтенанта Советской
Армии Эрнста Неизвестного,
павшего в атаке 2-го Украинского
фронта.
Лейтенант Неизвестный Эрнст.
На тысячи верст кругом
равнину утюжит смерть
огненным утюгом.
В атаку взвод не поднять,
но сверху в радиосеть:
"В атаке - зовут - твою мать!"
И Эрнст отвечает: "Есть".
Но взводик твой землю ест.
Он доблестно недвижим.
Лейтенант Неизвестный Эрнст
идет
наступать
один!
И смерть говорит: "Прочь!
Ты же один, как перст.
Против кого ты прешь?
Против громады, Эрнст!
Против -
четырехмиллионнопятьсотсорокасемитысяячвосемь-
сотдвадцатитрехквадратнокилометрового чудища
против, -
против армии, флота,
и угарного сброда,
против -
культургервышибал,
против национал-социализма,
- против!
Против глобальных зверств.
Ты уже мертв, сопляк?..
"Еще бы", - решает Эрнст
И делает
Первый шаг!
И Жизнь говорит: "Эрик,
живые нужны живым.
Качнется сирень по скверам
уж не тебе - им,
не будет -
1945, 1949, 196, 1963 - не будет,
и только формула убитого человечества станет -
3 823 568 004 + 1,
и ты не поступишь в Университет,
и не перейдёшь на скульптурный,
и никогда не поймешь, что горячий гипс пахнет
как парное молоко,
не будет мастерской на Сретенке, которая запирается
на проволочку,
не будет выставки в Манеже,
и 14 апреля 1964 года не забежит Динка и не положит на
гипсовую модель мизинца с облупившимся маникюром,
и она не вырвется, не убежит
и не прибежит назавтра утром, и опять не убежит,
и совсем не прибежит,
не будет ни Динки, ни Космонавта (вернее, будут, но не
для тебя, а для белесого Митьки Филина, который не
вылез тогда из окопа),
а для тебя никогда, ничего -
не!
не!
не!..
Лишь мама сползет у двери
с конвертом, в котором смерть,
ты понимаешь, Эрик?!
"Еще бы", - думает Эрнст.
Но выше Жизни и Смерти,
пронзающее, как свет,
нас требует что-то третье, -
чем выделен человек.
Животные жизнь берут.
Лишь люди жизнь отдают.
Тревожаще и прожекторно,
в отличие от зверей, -
способность к самопожертвованию
единственна у людей.
Единственная Россия,
единственная моя,
единственное спасибо,
что ты избрала меня.
Лейтенант Неизвестный Эрнст,
когда окружен бабьем,
как ихтиозавр нетрезв,
ты спишь за моим столом,
когда пижоны и паиньки
пищат, что ты слаб в гульбе,
я чувствую,
как памятник
ворочается в тебе.
Я голову обнажу
и вежливо им скажу:
"Конечно, вы свежевыбриты
и вкус вам не изменял.
Но были ли вы убиты
за родину наповал?" 1964